« Богадельня  ( от слов Бога дъля, то есть ради Бога)-благотворительное заведение для проживания нетрудоспособных лиц ( престарелых, немощных…)

     История возникновения нашей Богадельни при Усть-Миасском храме немного печальна.

     Лет десять назад  батюшка Александр привез из Шадринска паренька лет двадцати  отроду   больного онкологией . Разместили его в церковном   «пятистенке». Каждый день батюшка причащал Сергея  (так звали паренька), именно здесь он впервые исповедовался. Прихожане храма , как впрочем, присуще русскому человеку, кто чем мог,  помогали пареньку: кто кисель сварит, кто носочки шерстяные принесет, кто просто придет и поговорит. Словом, чужая беда сплотила людей одной семьей и беда стала для всех общей. Окруженный заботой, состраданием Сергей умиротворенно отошел в царствие небесное.

    Вот тогда то и возникла у батюшки мысль открыть при храме богадельню для больных и обездоленных людей.    По благословению     владыки  Курганского      Константина    началось строительство.

   На месте сгоревшего  церковного дома  на пожертвования был  построен  первый дом богадельни с уютными и светлыми благоустроенными кельями, которые быстро были заселены насельницами. Большинство из них люди воцерковленные, в силу сложившихся обстоятельств остались без попечения родных. Здесь они обрели новую семью, заботу, внимание, возможность постоянно присутствовать на службе в храме, исповедоваться и причащаться Святых Таинств. При богадельне имеется библиотека, которой могут пользоваться все желающие.

Одна из первых насельниц р.Б. Ираида пожертвовала храму значительную сумму денежных средств. тогда возникла возможность строительства второго дома богадельни.

  Так  появился второй домик богадельни. Сейчас строится «третья очередь» .

   Все строительство ведется на благотворительной основе.

   «Да не оскудеет рука дающего…»

   Сейчас в Богадельне проживает 15 насельниц.

  У каждой насельницы свой жизненный путь за плечами, свои характеры, но сейчас жизнь в Богадельне –это одна большая христианская семья.

   Богадельня  находится рядом с храмом, поэтому для бабулек преклонного возраста недалеко ходить на службы, а тех, кто не может по своей немощи посещать храм, навещает батюшка.

   Богадельня находится на полном самообеспечении: свое молоко и мясо, яйцо-это все от подсобного хозяйства, которое держат в Богадельне; всегда свежие овощи со своего огорода.

Летом бабушки отдыхают в беседке, любуясь прекрасным цветником….

Одним словом,» благодать и хвала Всевышнему….»

   Хозяйкой Богадельни служит Вершинина Людмила, ей помогают Кубасова Светлана и Дружинина Евгения. Эти женщины не только кормят, убирают, но и всегда наградят бабушек добрым словом.

За это им честь и хвала.

Каргаполова Валентина Кузьмовна

Фото взято из газеты Шадринские епархиальные ведомости февраль 2020 года от р.х. №2

Матушке Георгии многая лета!

     В день памяти честного Пророка и Предтечи Иоанна в Богоявленском храме села Усть-Миасское поздравили старейшую прихожанку и насельницу богадельни инокиню Георгию (Каргаполову) с 95- летним юбилеем.

      Инокиня Георгия в миру Валентина Кузьмовна Каргаполова, родилась 20 января 1925 года в деревне Шахматова Каргапольского района Курганской области. Деревня Шахматова относилась к Богоявленскому приходу села Усть-Миасское. С раннего детства жизнь Валентины тесно связана с Богоявленским храмом.

    Из воспоминаний  инокини Георгии: «Я здесь крещеная, крестил меня батюшка Владимир Лапин, которого в 1937 году вместе со старостой Иваном Усольцевым расстреляли. И маленькими нас сюда водили босиком. Дойдем до Миассу, через его тогда мост был — перейдем речку, ноги вымоем, обуемся и в церкву. Родители были шибко набожные. Мама нам строго наказывала: « Стойте и не шевелитесь!» Особо строго наказывала,-  когда «Херувимскую» запоют: «Ножки ставьте вместе, ручки по швам, пальчики крестиком и стойте, не двигайтесь. Эта така молитва, что шевелиться нельзя!»  Тут в пятом или шестом классе, не помню уже — говорю подружкам, нас четверо было: «Девки, пойдемте в храм! Экзамены легче сдадим, помолимся, если», а оне: «Дак чё там! Не служат ведь!», «Ну все равно, пойдемте!»  Пришли, на окнах решетки, стекла все выбиты, залезли мы в эти решетки, кто в како окно. А в храме чё? Там пшеничку сыпали не один год. Смотрю, в храме вороны, галки летают.  А потом тихо так стало. Так тихо… и вдруг, запели! Херувимскую. Красивый такой голосок. Люди не служат, а ангелы служат! Ой, да как баско! Ой, еще бы послушать! Где-то  в алтаре молятся. Взяла я, да и слезла с окошка. Смотрю, никого уж нету.  Пока обратно забиралася, все и кончилось. Я девчонкам говорю: «Ой-ой! Да чё это было?», а они ничё не слышали. Одна я слышала.

    Юность Валентины выпала на военное лихолетье. Из воспоминаний: «Тогда война шла. Мы дрова из лесу возили на корове.  В лесу дрова те навалим, напилим и в поленницу сложим. Понемножку возили, чтоб корове тяжело не было. Поехали один раз затемно ишо. Поехали, троя: мама, сестра моя старшая Зоя да я. Лесок-от недалеко был,  дорога как раз в гору. Едем, мама нам : « Читайте Богородицу!» и мы про себя читаем. Вдруг, какой- то  шум. И огни кругом.  И как завоют: «у-у-у!»  Волки! Стая волков.  Корова задрожала вся, остановилась и пала.  Мама : «Девки , читайте « Живый в помощи…», креститеся», — и сама крестится, и волков крестит, и корову крестит. И тоже «Живый в помощи» читат. А оне прямо к нам идут, волки — те. Война, весь народ голодный был, и волки-те тоже голодные. Вот, думаю, щас на нас нападут и всех задерут.  А сама молюся.: «Не убоишися от страха нощнаго…» волки еще пуще завыли и отвернули. Отвернули от нас, и пошли дальше.  Мама корове: «Ну, давай, поднимайся! Слава богу, поедем!» Еле её подняли, корову — ту. Шибко она напугалася.  Мама всегда нам наказывала: «Читайте «Живый в помощи…»! и мы как то научились. Сами не учили, а в церкви слышали, как на шестом часу читают, и научилися!»

   Родители Валентины всю свою жизнь трудились в Богоявленском храме с. Усть-Миасского. Кузьма Васильевич много лет был старостой, какое- то время был казначеем. Мать Карелия Андреевна стирала облачения для храма.

     Из воспоминаний: « Родители мои очень добрые были, никто их худо не вспомянет. Мама всё нас учила: « Молитесь за всех, даже за лихого человека молитесь!»  А у нас как раз огород рядом с одним лихим человеком был. Он всё подряд воровал у всей деревни.  Прозвали его Василий — капун. И все его боялись. Осенью придет, и полгряды лука вырвет, капусту тоже и все другие овощи. Мы: «Ой такой- рассякой, опять украл!», а мама встанет перед иконами и молится за него.  Мы ей говорим: « Мама, ты чё молисся за него, он нас обокрал, а ты молисся!», — «Девки, девки, так он ведь не все забрал, половину нам оставил. Хватит нам». Тятя тоже такой добрый был. Всех привечал. В те годы все бедно жили.  А нас у них четверо. Впроголодь жили.  Неподалеку жил мужичок один, Варлаам Васильевич.  Как нам время за стол, так он тут как тут.  Как знал, что мы обедаем. А тятя ему: «Милости просим!»  Посадят его, а мы, девчонки думаем: «Щас мама ему все скормит!»  Он уйдет, а мы ворчим. А тятя скажет «Уймитесь, девки! Это ить Господь приходил!»

    После войны Валентина замуж вышла.  Муж вернулся с войны весь израненный.  Народилось четверо детей, три сына и дочь. Уезжали с мужем на строительство Белоярской АЭС, какое- то время жили и в Узбекистане. Потом вернулись в родные края.  Муж Валентины умер рано, и после его смерти  она всецело посвятила себя богу.

    Из воспоминаний: «Работала я тогда техничкой  в райисполкоме. Там, конечно, знали, что я верующая, я никогда не таилась и крест всегда носила. Работать старалась на совесть, замечаний не было.  Как какой праздник церковный, я к своему начальнику Аркадию Демьянычу говорю: «Завтра праздник, мне надо в Усть-Миасс в церкву». А он мне: «А чо ты там будешь делать?»

 — Ну как же, молиться и на крылосе петь буду.

— ОЙ, ой, да там без тебя нельзя что ли?

— Нет, без меня нельзя.

— Ну, ты все прибери, скатерти поправь, вода в графинах есть?

— Есть, все в порядке.

— Ну, ладно, поезжай!

   Я всегда у него на праздники отпрашивалась. А он мужик такой не вредный. Добрый был и всегда меня отпускал».

   Когда Валентина Кузьмовна вышла на пенсию, то по нескольку дней, а то и недель стала проводить в храме. В то время она стала духовной дочерью священника — исповедника протоиерея Григория Пономарева, который служил в Усть-Миассе.

   Из воспоминаний: «Приедут батюшка Григорий с матушкой Ниной, когда еще с ними Тамара — певчая или еще кто из батюшкиных чад духовных. Мы их в Каргаполье встречаем.  И идем пешком в Усть-Миасс, по дороге поем Богородицу, Верую и тропари разные. Так и дойдем, как на крыльях долетим.  Они очень были добрые.  Никогда непообижаются, хоть и тяжело им. Всё только говорили: «Благодарите Господа! Благодарите Господа за все!» При батюшке Григории я стала петь на клиросе, читать. Как начну на страстной неделе канон читать, как распяли Господа нашего Иисуса Христа за нас грешных, и не могу читать, заплачу. А батюшка выйдет и скажет: «Не плачь, давай читай потихоньку, на службе не плачут».

    Много лет матушка служит в Богоявленском храме, даже сегодня, не смотря на свой преклонный возраст, она спешит раньше всех, чтобы успеть затеплить лампады, радуется любой возможности чем- то быть полезной.

   — Батюшка, благослови хоть ворота отрывать и закрывать после покойника. Хоть что-то я должна делать.

   Мать Георгия старается не пропускать ни одной церковной службы. Она стоит в своем уголочке и тихонько подпевает  «Херувимскую», которую сподобилась услышать еще, будучи ребенком.

   Матушка Георгия является связующим звеном двух эпох, и Господь даровал ей долгую жизнь, чтобы связь времен не прерывалась.

(Орфография и синтаксис текста сохраняют особенности речи рассказчицы).

Отец Александр Дмитриев.

Газета Шадринские епархиальные ведомости . февраль 2020 года от р.х. №2

Каткова Нина Дмитриевна

           Родилась 29 декабря 1937 г. в Перми. Окончила 7 классов  дальше училась в вечерней школе и затем окончила курсы медсестер. Стаж работы 43 года.                   Воспоминания Нины Дмитриевны. «После войны вышла замуж. Муж у меня вернулся с фронта, имея тяжелое боевое ранение в голову, лечился в госпиталях ,поэтому мы переезжали с места на место. Он лечился, а я в этих больницах работала медсестрой. Жили и в Крыму, и в Молдавии. После смерти мужа в Феодосии я переехала в Шадринск. Любовь к богу мне привила бабушка, водя нас маленькими в храм. Там же в Шадринске я и познакомилась с отцом Александром и когда его перевели в Усть-Миасское и построили там богадельню, я ,конечно же, согласилась в ней жить. Я являюсь как бы первым постояльцем богадельни.    

Романова Елена Николаевна

Родилась в 1954 году в с.Сорокино Тюменской области.

  «Почему то мечтала быть ткачихой, хотя в семье и близко никто не связан был с этим ремеслом.

     Но судьба распорядилась по-своему: работала воспитателем в детском саду, затем на электро-механическом заводе начальником смены.Вышла замуж, родились две дочери, а потом и внуки пошли,- как говорит сама Елена Николаевна ,- все, как у всех.»

     Елена Николаевна вспоминает «Была у меня бабушка Евдокия большая молитвенница. Вот она то меня и привела к боженьке с самого раннего детства.

    Были у бабушки иконочки, но времена были  советские( нельзя было держать в дому иконы). Так у бабушки была табуретка с тайником, куда прятались иконы. А еще у бабушки была рукописная Библия, которую она тоже прятала опять же в сундук с двойным дном. Хотя была маленькая, но запомнился один случай. Кто-то донес на бабушку мою и к нам пришли с обыском, все соломенные матрасы вспороли, а бабушка посадила меня на ту самую табуреточку, где иконки спрятаны были, так их и не нашли.

   В нашем селе не было храма, так бабушка крестила меня тайно в года три. Помнится когда батюшка меня крестил . я вцепилась в его бороду и так и не отпускала свои ручонки, тогда принесли ножницы и батюшка отстриг прядь своей бороды. Что была в моих руках, с ней я и уехала домой. Очень нравился крестик, часто его гладила и прятала, потому как нельзя было носить в открытую.

   Потом, когда наконец то стали возрождаться храмы, когда наше государство повернулось лицом к православию, когда можно стало в открытую посещать храмы, я стала ходить в храм в городе Тюмени, много ездила в паломнические поездки по святым местам.

   Так с Господом я  прошла и иду   по   жизни.

   В богадельне я живу вот уже 6 лет. Большие проблемы со здоровьем, но я не ропщу, а каждый день  благодарю Господа за посланные мне испытания»

      Руковишникова Зоя Васильевна

Родилась 11 сентября 1929 г. в д.Визюгино  Шатровский район Курганская область.

         Воспоминания: « Папа в 12 году ушел на действительную службу на 4 года, потом Германская война, а там и Гражданская.  У папы было уже звание унтер офицер, а коль начальник, то против советской власти и взяли его в плен и погнали в Краснодар. Год просидел в плену. Голод, холод. Взбунтовались и пошли в армию Колчака. Может и не так было,- мама рассказывала. В общем, коль начальник он, то приодели его немного и отпустили на недельку домой на побывку. У меня и была старшая сестра с 19 года. В одном доме жили вместе с дедушкой и бабушкой. Раньше ведь жить было негде. Не отделялись от родителей. И ребятишек накопилось уже более десяти. У нас было 12 коров. Свой молочный завод. Мужиков много. Робить было кому. Надел был, поле, лес, покос. Так и жили, время от времени отпускали папу на побывку. В 30 годах нас уже было пятеро детей. Папа приехал на совсем  и начал строить дом, но так и не достроил, Коль против Советской власти, то враг и угнали его Беломорканал строить. Нас из дома выгнали. Мне в то время было 2 года. Вот и таскалась мама с нами со всеми по квартирам. Нанималась работать, чтобы прокормить нас. К 6 годам и я уже научилась прясть шерсть. В нашей деревне была деревянная церковь и ее сожгли. Деревня была большая. Когда началась война мне было уже 12 лет. Я окончила   3 класса. Дальше не училась, а пошла работать в колхоз. Работала на ровне со взрослыми- и картошку сажала, копала, и снопы жали. Жилось очень туго, повара не было, даже похлебку не варили. Летом питались ягодами, грибами, да что в огороде нарастет, а на зиму сушили те же ягоды, грибы, квасили капусту.  Зимой работала в сосновом бору на повале леса, который отправляли на фронт. Работала на прицепах, а потом и трактористкой. Хлеб убирали серпами, скирдовали. Тогда ведь комбайнов еще не было. На несколько колхозов была сложка. – такой же как комбайн, только крупный шибко. Когда нам дадут сложку, так торопились убрать, пока погода. На войну то забрали всех мужиков, остались только бабы да дети. Вот и приходилось девчатам работать на тракторах. Ну а как подросли ребята, то и нас сменили. Замуж вышла в 23 года. Да вот только муж мой мало пожил. Заболел и умер. Стаж моей работы 84 года. Работала с похвалой и получила медаль «За трудовую доблесть». В богадельни я живу не так давно, второй год.

Гусева Еликанида Андреевна

Родилась 27 мая 1929 г. Место рождения Курганская область д. Батурино Шадринского района.

         Воспоминания:  В семье у нас было 5 девчат. Земли не было. А отец то был мастеровым – печи очень хорошие клал, жестянщик, плотник. Началось раскулачивание, забрали корову. Жилось трудно. Мама хорошо ткала, шила. Люди расплачивались за работу кто чем. Так и жили. Когда началась война, мне было 12 лет. Через две недели умерла мама.  Всех мужиков забрали на фронт и мы ,дети, работали в колхозе .Меня определили в колхоз имени 1 мая. Работали на прополке картофеля, пшеницы. Поля не обрабатывались. Вся пшеница заросла осотом и вот мы пололи. Рабочих рук не хватало. Пшеницу не успели убрать вовремя, выпал снег и нас заставили косить литовками, а потом связывать в снопы. С апреля по октябрь мы работали в колхозе, а зимой уж учились. Радио в каждом доме не было. На столбе возле клуба висело радио (тарелка), вот там и слушали новости всем селом. Лето было дождливое, поэтому грибов и ягод было очень много. Сходим в лес, наберем грибов пару ведер да на коромысле домой несем. Вымоем грузди в реке и сдавали в сельпо, а там уж они солили и отправляли на фронт. Ягоды росли очень далеко. Ходили за 15 км вместе с учительницей. (согры назывались такие места). Брусники было море. Наберем полмешка и обратно пешком на себе тащим. И никто не роптал. Все осознавали, что это нужно для фронта. Отец работал в трудармии в Шадринске, ему было 54 года. В  таком возрасте на фронт уже не брали. В 1948 году я закончила 11 классов. Начиная с 8 класса нужно было платить за обучение. Многие одноклассники побросали школу и кто устроился на работу, кто в техникум. А отец получал пенсию 13 рублей и сказал : «Я тебя буду учить». Да и зарабатывал — клал печи. По окончании школы поступила в Шадринский пединститут на факультет русский и литература. Через 2 года наш институт перевели в Курган. Я вышла замуж, родился ребенок. И я осталась работать в Шадринске пионервожатой в школе слепых, потом перевели в воспитатели. Потом я восстановилась в институте на 3 курс заочно. Выучилась. Так и проработала до пенсии в этой школе.

Карпова Валентина Алексеевна

        Родилась на Урале в 1939 году.

   «Семья была большая , — как говорит сама Валентина Алексеевна . — В большой семье я выросла . За стол нас семь человек садилось. Отец был партийный. В доме где то были иконы, но они прятались. И когда началась война, нас отец перевез к своей  маме, моей бабушке, а она была очень богомольна. Как сейчас помню этот добротный дом из красного леса  с резными наличниками. Добрый был дом. Помню в переднем углу стояли иконы на «божничке», под образами  стоял стол, по бокам  скамьи. Отец ушел на фронт, а мы так и жили в этом дому всю войну.

   Бабушка была, наверное, богомольна. Я маленька была тогда, не все помню, но вот запомнила, что иконы те были красивы. Память сохранила то, что мы играли на территории закрытого храма. Он был разграблен, но не разрушен. И видимо те бабушкины иконы из этого храма.

    На «божничке» у бабушки стояли иконы Николая Чудотворца, Казанской Божьей Матери, Симеона Верхотурского. До сих пор эта «божничка» у меня перед глазами.

   Бабушка нас заставляла молиться, чтобы папка живым вернулся с войны. « Боженька, верни мне папку с войны живым»,- вот такую молитву я произносила перед образами. И Господь услышал детскую молитву. Отец вернулся живым и без единого ранения. Вот что значит детская молитва!

   Отец вернулся «партийным» и как закончилась война, молиться в нашем доме перестали, иконы спрятала бабушка, Николая Чудотворца отдала.

   По всякому мне пришлось пожить, но, видимо, вот то детское о боженьке во мне осталось навсегда. Господь дал мне, грешной, вываляться в грязи, а потом только извлек из этой смардной ямы, пречислил меня к сану своему и сейчас только Божьими заботами та, кто я есть сейчас.

  Всегда говорила «Последнее мое пристанище там, где положу свой последний поклон. И я не перестаю благодарить Господа, что привел меня  сюда в Усть-Миасский храм, где служит отец  Александр. И не перестаю удивляться, Господи, ты все это видел, и все это терпел».